Казалось, что этот шорох доносился одновременно со всех сторон. Он тек по коже, забирался в голову, сводя с ума своей тягучей монотонностью. От него нельзя было укрыться и казалось, что сам воздух пропитан эти низким шелестящим звуком. Он царил в руинах Внешнего города, густо поросших деревьями, когда-то давно бывшими лишь частью парковых насаждений. Разруха и запустение - вот что властвовало здесь теперь. Следы пожарищ, пустые глазницы окон, потрескавшиеся стены и запах смерти...
Смерть - постоянный спутник любого, кто рисковал сунуться сюда без надлежащей экипировки. Злобная старуха с косой поджидала на каждом углу, за каждым камнем. Многоликая, ужасающе прекрасная в том многообразии форм, которые могли убить в одно мгновение. Она терпеливо выжидала неосторожную жертву, потирая свои костлявые руки, обтянутые сухой, пергаментной кожей. Она могла ждать неделями того, кто оказывался достаточно глупым, чтобы прийти прямо к ее оскаленной пасти...
Он бежал уже, казалось, целую вечость. Его вперед гнала паника и ненависть. Четыре года в роли подопытной крысы - он лелеял план мести, план побега. Лишь эта призрачная надежда - далекий огонек свободы, давала ему силы жить. И вот теперь удалось... Он споткнулся, падая прямо в высокую траву ядовито-желтого цвета, и тут же снова вскочил, превозмогая боль и усталость. Останавливаться на открытом пространстве Внешнего города было не просто опасно, это было смертельно. Невысокий, худой мужчина с длинными волосами неопределенного мышиного цвета с хрипом втянул воздух. В раненом боку нещадно кололо, а на запах крови наверняка слетится чертова туча всевозможных уродцев. Ему нужно было найти убежище, срочно. Шорох то нарастал, то утихал, а он упорно продолжал бежать. Наконец, впереди показалось невысокое здание с распахнутой дверью, и он юркнул туда...